До полномасштабного вторжения агрессора в Украину трудно было представить, чтобы лейтенант принял командование батальоном. Издание Запад.нет рассказало о командире батальона полка Сил специальных операций «Рейнджер» на псевдо «Бандит».
Первый вопрос, наверное, заинтересует младший офицерский состав: есть ли в вашем подчинении майоры или подполковники?
Да, конечно, есть. И это те офицеры, которые были в моем подчинении, когда я был командиром сводной группы, и мы выполняли задания под Авдеевкой и Бахмутом. Во время боев мы доказали, что доверяем друг другу и готовы дальше двигаться к победе под моим командованием.
Расскажите, как возникла такая необычная ситуация, и не возникает ли недоразумений с офицерами, которые пришли к вам из других подразделений?
Сложилось все достаточно просто. В самом начале полномасштабного вторжения на вступление в ряды моей родной 80-й десантно-штурмовой бригады было очень много добровольцев, кадровики даже не успевали прорабатывать документы кандидатов. Мы же с ребятами стоять в кадровой очереди терпения не имели и приняли решение ехать в Киев, где потом участвовали в боях за Бучу, Ирпень и Гостомель.
Суды двух инстанций отменили незаконный штраф НБУ в отношении ООО «Укрфинстандарт», несмотря на давление со стороны замглавы НБУ Дмитрия Олейника
Сиамские близнецы на грани раздора из-за "несправедливости": у одной появился парень, а у другой нет
Любовница Зеленского и Коломойского: пропагандисты "раскрыли" секрет успеха Тины Кароль
Добкин уже снял военную форму и вернулся к любимому делу: махать кадилом московских попов
И получилось, что меня избрали старшим в нашей группе, а дальше так и пошло. Во время заданий в составе специальных подразделений Донецкой области в звании сержанта я исполнял обязанности заместителя командира роты, а затем – и непосредственно командира роты. Возможно, потому, что я всегда работал бок о бок со своими ребятами, пытался поддержать их и искал решение порой в безвыходных ситуациях. Они доверились мне, и это доверие испытывали все, кто попадал в наше подразделение. И сейчас, уже в батальоне, в коллективе образовался крепкий скелет, и не возникало ни одной ситуации, когда бы ко мне как к командиру кто-то из офицеров отнесся недостойно или свысока.
Ваше псевдо – «Бандит». Немного необычное.
Представьте: начало полномасштабки, я и мои самые близкие друзья приезжаем на собственном транспорте в Киев, начинаем оформляться в какое-то подразделение. И вот едет такая небольшая группа из 5-7 машин, все ребята стройные, на лице ненависть к оккупанту и немного пафоса, черные очки. Пока мы оформились в подразделение, нас уже окрестили бандой, а меня как старшего – Бандитом. Так и прижилось.
Я, кстати, ездил на собственном Лексусе, пока он не рассыпался на запчасти от тяжелой участи, а наш пафос пропал в первом же бою. Жизнь и война быстро научили. Но кураж банды мы держали, наверное, это помогало и поддерживало морально.
А сейчас, уже будучи командиром батальона, тоже немного бузите? Как насчет нарушения правил?
Если равнять армейским мерилом, то, наверное, немного так, потому что я не то что иду против установленных правил, а пытаюсь показать, что есть и другие пути решения многих вопросов. Я часто использую такое выражение, как «время превращения». Очень с уважением отношусь к добровольцам и воинам, которые еще с 2014 верно служат нашей Родине, я и сам участвовал в боях за Луганщину, но сейчас происходят очень важные процессы, о которых в начале войны мы не могли даже думать.
Сейчас наша армия превращает все, что имела со времен советского союза, приобретенный опыт и опыт наших партнеров, и мы все больше удаляемся от того, что нам навязали в те темные времена – эту какую-то покорность, старые нарративы, затянутость. Основной проблемой в армии всегда было то, что люди не хотели искать пути решения задачи, все на кого сбрасывали, то на старшего, то на младшего, ответственность. Сейчас все больше офицеров, сержантов и солдат начинают понимать, что они имеют право высказаться, посоветовать, если лучше разбираются в том или ином вопросе, могут найти альтернативные пути решения проблемы именно для достижения результата, а не просто для так называемой деятельности.
Что бы сказали молодым офицерам, сержантскому корпусу и солдатам?
Не бояться проявлять инициативу, потому что в армии самой популярной поговоркой является та, что, мол, инициатива делает с инициатором. Сейчас время перемен, поиска и внедрения нового опыта. Офицерам я бы сказал не бояться совещаться с сержантами и солдатами, потому что некоторые из них видели гораздо больше и имеют колоссальный опыт. Учитесь у них, общайтесь, многие люди рядом с интересными профессиями и наработками.
Сержантскому корпусу я бы сказал так: еще недавно имел в честь быть одним из вас, и понимаю всю тяжесть, которая положена на ваши плечи. Прогрессируйте, становитесь офицерами и, конечно, готовьте себе помощников. Без сержантов сейчас не смогло бы воевать ни одно подразделение. Это мост между совковым управлением, кое-где еще сидящим в некоторых головах, и молодежью, которая стремится к переменам и победе над оккупантом. Советские власти создали невероятную пропасть между офицерами и солдатско-сержантским составом, и сейчас именно благодаря вам эта пропасть исчезает.
Солдатам я прежде всего пожелал бы отпуска и хороших толковых командиров, за которыми хочется идти в бой. Вы по сути единственные, благодаря которым наша страна держит оборону, неважно в каком подразделении в каком роде войск. В США и есть главные защитники страны.
Недавно вышло интервью с командиром полка Рейнджер, где он указывал на необходимость Кодекса чести. Что это для вас, и как вы это представляете тем, кто только что мобилизовался?
Для меня «12 правил Рейнджера» – это незыблемый закон, который не физически, то есть за него нет уголовной ответственности или наказания. Речь идет прежде всего об ответственности моральной. Каждое правило – о том, какую атмосферу мы хотим в нашей военной семье, о том, как мы хотим, чтобы ребята относились друг к другу, мотивации, желания учиться и побеждать.
После того, как личный состав прибывает в наше подразделение, не важно мобилизованные или контрактники, из учебного центра или другой воинской части, мы прежде всего пытаемся найти в каждом человеке то, что может быть полезным для подразделения, раскрыть его умения и навыки, помочь ему обрести себя, свою профессию. И, конечно, мотивировать военнослужащего. Кодекс чести – это настоящее военное братство.
Что бы вы сказали тем гражданам, которые пока не решаются вступить в ряды ВСУ?
Для принятия этого решения необходимо иметь силу духа. Наша Украина действительно имеет невероятный потенциал настоящих воинов, но некоторым действительно трудно отважиться по разным причинам. Я после демобилизации довольно долго работал в тылу, донатив на ВСУ и могу высказать свое мнение с гражданской стороны: прежде всего, должен работать рекрутинг и информирование. Ведь так давно повелось, мы боимся того, чего не знаем.
Скажу так: ребята, выбирайте себе подразделение, профессию, овладейте ее и становитесь настоящими профессионалами! Будем рады видеть вас в нашей стае! Пароль для знакомства в батальоне – «Я до Бандита».
